Война… Жестокая война…

Ты забирала жизнь людей,

Не только женщин, стариков,

Ты убивала души и детей.

Освенцим… Сорок третий год…

И новый день пришёл опять.

Никто из пленных не поймёт

За что их будут истязать.

Обидные слова сначала,

Потом – побои и битьё.

Одна девчонка закричала,

Но выстрел вдруг. И нет её…

Другой мальчишка, лет пяти,

Молчал, когда ему жгли руки.

Его не пощадили псы,

Порвав от голода иль скуки.

Представить дети не могли,

Что это взрослая игра.

Играют так с ними враги,

Жизнь забирая, не щадя.

А иногда в толпу сгоняют

Худых девчонок и ребят,

И обнажённых в баню отправляют,

Они уж не вернутся… Заживо сгорят.

А дети, ничего не понимая,

Надеялись, что изверги добры в душе,

Их умоляли, за ноги хватая:

«Пожалуйста, не надо, больно мне!»

Они хотели, чтобы их не били,

Не скармливали злым немецким псам,

Хоть чуточку бы их любили,

Они молились Богу по ночам.

Война… Жестокая война…

Ты столько детских душ взяла,

Невинных, чистых, как слеза,

За что, скажи… Скажи, война.